Вас обидели, но реакция на обиду несоразмерна. Потеряли какую-то вещь — и расстроились, будто потеряли нечто, необходимое для выживания.
Любая чрезмерная реакция на какое-либо событие говорит о том, что мы реагируем не только на текущее событие. Чрезмерные переживания свидетельствуют, что в настоящие страдания пытаются проникнуть старые, случившиеся давно, но непроработанные переживания (Фрейд).
Под проработкой травмы Фрейд подразумевает помощь в преодолении сопротивления. Простое привлечение внимания пациента к сопротивлению, сознательное называние — не достаточно для того, чтобы оно исчезло: Следует дать пациенту время для проработки (через бессознательное). Лишь когда сопротивление максимально, аналитик в работе с пациентом может обнаружить те вытесненные инстинктивные импульсы, которые подпитывают сопротивления. (Фрейд, 1914).
Мой супервизор говорит, что терапия и анализ — это боль, преодоление того, от чего человек бежал ранее сам, отсюда и сопротивление. Гленн (1978) называет проработку — средством «оплакивания утраченных объектов».
По мере того, как прогрессирует анализ, пациенты постепенно декатексируют (перестают наделять: либидо, сверх ценностью, своими жизненными силами) инфантильные объектные представления (отца, мать и др. из раннего детства). (Фрейд, 1917)Т.о., «проработка становится средством оплакивания утраченных объектов».
Иными словами: травма, объект боли будут оплаканы, отгореваны, отпущены — т.е. проработаны. Всё еще можно услышать рекомендации не говорить и не думать о плохом, не ворошить тяжелые воспоминания. Люди магически верят, что о чем не говоришь, того и нет. Не говоришь о том, что кто-то смертельно болен или умер — и не печалишься.
Такого рода защиты спасают от боли, но какой ценой? Это дорогостоящие защиты. На них затрачивается много душевных сил. Бион говорил о важной дилемме: Либо фрустрация удаляется из психики с помощью проективной идентификации, Либо продолжается попытка проработать фрустрацию, для чего и нужна способность ее выносить.
То есть:
- Либо внутреннее напряжение не замечается (не называется, не идентифицируется, а ощущается как неведомая тревога) и все время скидывается — на другого человека или своё тело (что ещё хуже, потому что тело включается там, где спит, болеет психика).
- Либо рефлексия даётся, человек не отщепляет и не выкидывает не устраивающие части себя, а справляется, интегрирует их в жизнь, развивается.
Защиты низшего порядка хоть и простые, но требуют массу сил (проективная идентификация в т.ч.).Они являются одной из причин хронической усталости — все силы уходят на то, чтобы обмануть самих себя.Все ранние, непроработанные травмы — в силу раннего возраста, когда психический аппарат не был еще сформирован, или из-за отсутствия понимания со стороны заботящихся лиц - никуда не деваются.
Они могут давать о себе знать в виде отдельных симптомов, болезней, дискомфорта, отсутствия настроения и пр. Или меняются люди, которые окружают, но отношения с ними строятся по одному принципу, с вариациями.
Как быть с этим знанием? Общее состояние зависит от проработанности и интегрированности травм. Это возможно, если человек о них говорит, думает - то есть признает, а не отрицает; обретает способность не винить другого в своём состоянии.
Все, о чем умалчивается, наполняется деструктивной силой. И проигрывается в действии, а не перерабатывается психикой. Этим отличаются страдание и горевание. В результате страдания процесс может, наоборот, усилиться. Горевание приносит облегчение. Мы все сталкиваемся со своими чрезмерными реакциями. Когда чувства захватывают нас - мало места остается мышлению.
И все же, пытаясь понять, почему некий пустяк нас тронул, мы сможем помочь себе. «Болен не тот, кто перенес много травм и потрясений, а тот, кто не может говорить о них». (Р.Руссийон)